Вспомнился очередной отрывок из книги…
 День number семь
Лечимся от стрессов в подсознании.
Сегодня хотела написать о дауншифтинге и экзистенциальном выгорании…Не буду. Лучше напишу ещё один вспомнившийся отрывок из пропавшей книги.
Анна задумчиво ходила по персидскому роскошному ковру, в своем кабинете, который выглядел очень непривычно для офиса. Этот ковер был непременным атрибутом для успешной работы. Своего рода талисман.
Ковер был теплый мягкий красивый и каким-то странным образом создавал атмосферу нереальности бытия.И когда она уже была на пике удовлетворения от всего, что происходило вокруг – раздавшийся грохот открываемой двери, ничего не испортил. Как славно, подумала Анна.

Кира, руководитель отдела информатики не сбила Анну с хорошего настроя ни своими слезами, перешедшими в рыдания, ни своим видом жертвы попавшей под каток судьбы ни своим трагическим падением на диван с обивкой в восточных огурцах. Огурцы просто несколько съежились и все.
Кира проливала слезы эгоизма и только, когда плачет сердце — этого никто не видит и это никому не показывают.

Поэтому Анна так и осталась стоять на ковре босиком…

Кире было за сорок, но на вид больше тридцати ей не давали, и она решила, что выйти замуж за ровесника души самое милое дело. Роман по переписке, а если точнее, то по Смскам это вам не что-либо как, а любовь навеки!

Десять лет разницы никого не смущали, как и разница в оплате труда. Алексей был непризнанный гений, он ещё не изобрёл перпетуум-мобиле, но вот-вот это должно было случиться, и как раз к этому моменту и была нужна женщина, которая разделит с ним лавры его успеха. Ему была нужна опора в славе. Одному же не выдержать…

Кира, в свою очередь, всю жизнь мечтала быть  полезной родной душе, пусть телеграфным столбом  ну чем этот столб не опора? Только вот скажи он ей честно, Кира, вы для меня телеграфный столб я дарю вас свое сердце! Сомнительно, что она вышла бы за него замуж.

Но каждый обманывается как хочет, так говорят священные книги.

Алесей после свадьбы, похоже, сразу же нашел свой перпетуум-мобиле, потому что поиски быстро прекратились и началась обыкновенная жизнь Альфонса с красивой…ну, впрочем, Кира дурочкой не была. Она все видела и понимала, ум говорил, ну посмотри, а сердце ей шептало, он тебя любит, и от этого шепота она становилась, скажем так неумной Кирой…

Горькие слезы — это выход злой горечи. На себя, на людей, на обстоятельства.

Анна молча протянула салфетки для слез, они всегда стояли на столе, на всякий случай.
Мужских слез кабинет не видел, поэтому салфетки были с очень легкомысленным рисунком и, главное, отвлекающим. Все рыдающие дамы открывали салфетку для принятия слезного душа и вот на этом месте замирали, глядя на содержимое.
Анна брала их тепленькими.
- Что там с Алексеем стряслось? – спросила она как бы невзначай.
- А что с ним может произойти, – в сердцах ответила Кира.
- Так, значит, у него все хорошо и твои слезы – это  просто слезы, – констатировала Анна.
- Да у него-то все нормально, это у меня все плохо,- с отчаяньем в голосе ответила Кира.
- Все, – уточнила вопросительно Анна, – тебя увольняют?

Кира от удивления даже всхлипывать перестала, как это ее могут уволить, когда при ней отдел, можно сказать, расцвел.

- Значит, с карьерой все в порядке с фигурой то же самое, морщинок не вижу и что же у нас за  горе такое?

- Я видела Алексея с другой девушкой, и они шли в обнимку, – потерянно прошептала Кира…
- Так тут радоваться надо, а ты плачешь, – удивилась Анна
Ра-радоваться, – начала заикаться Кира,  –  чему, – возмущенно закончила она.

- Тому, что наконец-то твой Алексей нашел себе другую дуру, ты же об этом так часто мечтала сидя вот на этом самом диване.

Анне свойственно было вести разговор в такой вот странной  манере…
Сочувствовать чужим глупостям она просто не умела, но и не ругала за них, такой вот нейтралитет.
Кира прекратила рыдать и начала вспоминать, когда это она такое говорила?
А ведь точно, быт начал помаленьку отвоевывать территорию любви и на завоеванных позициях оставлять свой разрушительный арсенал.

Не так посмотрел, не то сказал, лень сходит за хлебом. Вначале было как-то легко и весело жить на одну зарплату, но потом все тяжелее и тяжелее…
И все свои печальные горести Кира оставляла у Анны в кабинете, зная, что все останется здесь  приглушенное мягким ковром.

Но она не собирала причины и следствия в отличие от Анны в одну коробочку и не делала выводы. Просто печалилась и вздыхала. И поэтому ей казалось, что все вот так внезапно и вдруг разрушилось, и обломалось и вообще это катастрофа.
Катастрофы не видела Анна, потому что как говорил все понимающий Есенин, “Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянии”.

И Кира не пришла за помощью, она пришла вылить свою горечь, и только…к серьезным переменам в личной жизни она была не готова, что толку помогать, если помощи не просят.
И Анна решила составить маленькую хитрую комбинацию с несколькими известными и неизвестными…которые выведут в конце уравнения понятные выводы. А что с ними делать с этими выводами решать уже Кире.